Дай же мне погибнуть мучительно, и пусть это докажет, что когда-то я и вправду была жива.
На крыше в девять вечера сильно мерзнет попа, но зато никто не мешает читать. Или притворяться, что читаешь. Яркие акварельные иллюстрации немного поблекли, но лицо Игрушечного Трубочиста так и светится нарисованным счастьем.
-Счастливый конец,- шепчет красочная, пусть и изрядно потрепанная книжка Екатерины Борисовой, согретая подкурточным теплом.- Счастливый конец и только так.
С облюбованной мной крыши родной двор виден плохо, труба мешается. Однако слышно мне все прекрасно. Я давно научилась прислушиваться к многим сторонам дома одновременно: вон по проезжей части, что на запад, дзыньбрынькает троллейбус, кто-то летит на роликах с бесшабашной скоростью. "Расшибется-с,"- подвела бы я итоги, если бы я была не я. А так - что мне каркать на счастье этого обалдуя? Это его жизнь, его задорная гонка, гонка в такое манящее "никуда".
Главное, чтобы она закончилась лишь тогда, когда обалдуй по-настоящему этого захочет.
С большого подсвеченного рекламного щита смотрят Эдвард и Белла. Белла-нахально, Эдвард-отсутствующе, но оба глядят будто сквозь меня. "Счастливый конец,- читается в их желтых глазах,- Счастливый конец, и навсегда."
Я гляжу назад в книгу- у Трубочиста радость выглядит правдоподобней. Может, потому что сказка еще не довела его стежки-дорожки до пресловутого счастливого конца? А Белла с ее красавцем застыли, заморожены в последнем оброненном слове: "НАВЕКИ".
Вы видите слово "счастливый", но я вижу слово "конец".
Из внутреннего двора, огороженного кирпичными боками трех богатырей-домов доносится веселый девичий смех. Чей-то радостный тенор. Шутит кавалер с барышней, шутит-шутит, а украсть влом, хоть и крутится-вертится шар голубой. И правильно. Желай, желай, пусть барышня от тебя скачет куда-нибудь в сторону Мосфильмовской, а ты за ней переулками, переулками, строя коварные планы. И тогда вам и вправду будет хорошо, и я буду за вас так счастлива, что трудно передать. А если украдешь, насильно затащишь в счастливый конец- будете залиты металлом. Так и застынете навечно в своем последнем желании, навязанным непонятной догмой. Конец должен быть. Счастливый должен быть.
Из-под железных листов доносятся печальные завывания "Отто Дикс". Опа, соседушка моя снова, видать, решила поиздеваться над своими кровеносными жилами. Интересно, получится ли у нее на этот раз?
- Понимаешь,- С.(соседушка) закатывает глаза.- Я хочу, чтобы мой финал был красивым. Я хочу, чтобы я ушла под любимую музыку, вдыхая запахи любимых свечек... И знаешь, не хочу уйти сразу. Шаг, еще шаг, а потом еще... Я хочу растаять. И это будет мое элегантное funita la comedia*.
А будет жаль, если именно сегодня С. сделает последний шаг. Она довольно-таки милая, и смелая. Потребляет же она приготовленную мной успокоительную бурду. Будет жаль, да...
А если бы ты продолжила, С.? Если бы растаяла, не умирая? Растворилась в мире, который настолько тебя не понимает, и не кормила бы своим финалом ненасытные утробы тех, кому всегда мало, кто сидит на месте и дышит ядом в спины тех, кто бежит вперед. Ты бы пропала, оставив за собой лишь дорожку из черного лака. А если бы захотела- снова появилась. И твой финал не терзали бы сплетни и бредни. Потому что бы ты не прибежала к нему- он нашел бы тебя сам. И это был бы настоящий Хэппи Энд.
"Здравствуй, С.!- запрыгал бы Конец от радости.- Как же я долго тебя ждал, весь измочалился! Дай обниму, дай подарю веночек! Ты по-настоящему необыкновенная, С.! Потому что ты не пыталась найти меня раньше времени. Так что пошли, чертяка ты языкастая, на тот свет как равные."
Хотя... И тебя, С., и тебя, кавалер, я могу, по сути, понять. Ведь мир выделил для себя всего лишь две настоящие цели: Счастливый Конец или Грустный Финал. Многие, очень многие в жизни стремятся найти либо одно, либо другое- и на этом "жить долго и (вставить нужное)" их жизнь добровольно заканчивается. С короной принцессы на голове или под кнутом чьих-то жестоких слов. Они называют это "счастье", а ведь это-стоп-кран.
И только некоторые задаются вопросом : "А зачем-конец?"
... А нам его не надо. Нам не нужны две беспомощные, скованные фигурки на свадебном торте, не нужен алый поток из вскрытого горла и бархатный занавес... Так ведь не интересно.
Какой смысл в принцессином дворце? Неужели и вправду нормально окаменеть среди кружев, всеобщей любви и красивых камушков? Про такое можно слагать лишь страшноватые, всем известные сказки. Какие приключения, какие подвиги, какие знания и волшебство окружают героя, пока он идет к намеченной цели! Но приходит Счастливый Конец, стирает волю, и зачесывает все деяния под одно: "И жили они долго и счастливо, и было у них много-много детишек". И больше с места не сдвинуться герою, потому что новые сражения разрушат чарующий обман Счастливого Конца.
А красиво уйти на тот свет по дорожке из мыла и веревки, или из шести грамм свинца?... Или просто насладиться своим несчастьем, так и не разучившись представлять, что человек, использующий твою наивность- жестокий философ де Сад? Красиво. Красиво. Но на это ли дана вам жизнь? И ведь убежать нельзя, нельзя выхаркнуть с кровью и предубеждениями яд, нельзя отшвырнуть в сторону блестящий кинжал. Ведь зрители ждут, ждут, желая расплакаться над очередной прекрасной трагедией.
Я достаточно глупа, чтобы убегать от последней точки, норовящей укрыть под своим тяжелым крылом. Ведь каждый ход можно обернуть, спарировать, взглянуть с другого угла. И лишь тогда получится История, и взмыленный Конец, догнавший тебя в самом конце манускрипта, будет восхищен и удивлен.
Оплывшее и поседевшее Счастье катается вверх-вниз по твоей волшебной косе. Твои недописанные шедевры скучают без твоих теплых рук и радостных возгласов, а короткая прощальная записка выцветает, забытая на солнечном подоконнике, а ты где-то далеко, с обожанием смотришь на то, что поймало твою жизнь в капкан, на смерть ли или на жестокого урода. Тебе и вправду это нужно?
Если тебя и вправду любят- поймут. Догадаются. Побегут с вами. И, чтобы настичь вас вдвоем, Конец с роликов пересядет на "Харлей", а затем-на световую ракету. Но не догонит еще долго-долго, пока у вас и впрямь не останется сил бежать и радоваться, радоваться и бежать.
А может, во время вашей одиночной гонки ты попросту столкнешься с таким же летуном. И отправишься с ним вместе.
Не лучше ли вопросительный знак? Не лучше ли многоточие? Неожиданная загадка в самом конце страницы, код, знак. Лишь бы не конец. Лишь бы продолжить свою обалдуйскую и по-настоящему живую гонку.
... "Твой мир тебя поглотит,
Встань и смотри в лицо неизвестному!
Do what you what to want!"
От неожиданности я подскакиваю на насиженном месте возле трубы. "Отто Дикс" внизу сменилось динамичной, бодрой песней, Эми Ли кричит в микрофон о том, о чем я только что пыталась думать, уставившись в баклажанное небо ночной Москвы.
Вот это соседушка, неужто у нее получилось, и она решила на радостях сплясать на собственных похоронах?
Сквозь люк и на лестницу, и к обитой коричневой кожей двери, из-за пульсирует звук.
Я пропустила припев, жалко. Это моя любимая часть.
"Do what you what you want!
Не откладывай в долгий ящик жизнь,
Это еще не все".
Я уже сжимаю кулак, намереваясь постучать, но тут дверь распахивается, чуть не чмокнув меня как следует по физиономии. На пороге стоит Соседушка, свежая, как китайский персик.
-Ты здесь!- С. радостна и воодушевлена.- Я как раз хотела позвать тебя на чай. И на Evanescence. Я в переходе купила диск, правда, здо-о-о-орово?!
- Hello, hello, remember me, I am everything you can't control,- фальшивлю вместо ответа я.- Somewhere beyond the pain there must be a way to believe!
Эми Ли поет, а мы с С. дуем чай из милых кружек в скелетик.
- Знаешь, - говорит С.,- Я хочу пойти.
- Уйти?- Ты скрипи, скрипи, моя шарманка...
- Нет, пойти.
- Куда?
- Куда угодно. Лишь бы идти... Лишь бы вырваться от того, чем я не являюсь! Нужно не уйти, а пойти... Глупо, да?
- Мы с тобой обе дуры, соседушка, и ты это прекрасно знаешь. Пошли по этому поводу гулять.
Мы с С. выбегаем в ночь, провожаемые возмущенным визгом домофона, в руках С. сжимает плеер, я- термос с чаем. Кавалер с барышней с радостным хохотом седлают качели. Те трясутся и воют, но я-то знаю, что они не сломаются. Не сломались же за все те годы, что на них катался мой папа. Папасик никогда не запирал себя, нет. И так и не разучился кататься на качелях слишком высоко, так, что ботинки задевают листья наверху. И не внимать воплям "Образумься!"
- Куда?
- Куда захотим. Только не туда, где конец.
Я не думаю, что С. поняла, но она улыбается- немного грустно, но оживленно, совсем как Игрушечный Трубочист. Правильно, С., до нашего с тобой конца еще долгая фора, раз мы не кличем, как вампира, его в гости.
Вперед.
Hello, hello, remember me? I am everything you can't control. Somewhere beyond the pain there must be a way to believe we can break through!**
* закончилась комедия(лат.)
** Привет, привет, помнишь меня? Я все, что ты не можешь контролировать. Как-то сквозь эту боль мы должны суметь поверить, что пробьемся!(англ.)
Рассказ на фикбуке-ficbook.net/readfic/617262
-Счастливый конец,- шепчет красочная, пусть и изрядно потрепанная книжка Екатерины Борисовой, согретая подкурточным теплом.- Счастливый конец и только так.
С облюбованной мной крыши родной двор виден плохо, труба мешается. Однако слышно мне все прекрасно. Я давно научилась прислушиваться к многим сторонам дома одновременно: вон по проезжей части, что на запад, дзыньбрынькает троллейбус, кто-то летит на роликах с бесшабашной скоростью. "Расшибется-с,"- подвела бы я итоги, если бы я была не я. А так - что мне каркать на счастье этого обалдуя? Это его жизнь, его задорная гонка, гонка в такое манящее "никуда".
Главное, чтобы она закончилась лишь тогда, когда обалдуй по-настоящему этого захочет.
С большого подсвеченного рекламного щита смотрят Эдвард и Белла. Белла-нахально, Эдвард-отсутствующе, но оба глядят будто сквозь меня. "Счастливый конец,- читается в их желтых глазах,- Счастливый конец, и навсегда."
Я гляжу назад в книгу- у Трубочиста радость выглядит правдоподобней. Может, потому что сказка еще не довела его стежки-дорожки до пресловутого счастливого конца? А Белла с ее красавцем застыли, заморожены в последнем оброненном слове: "НАВЕКИ".
Вы видите слово "счастливый", но я вижу слово "конец".
Из внутреннего двора, огороженного кирпичными боками трех богатырей-домов доносится веселый девичий смех. Чей-то радостный тенор. Шутит кавалер с барышней, шутит-шутит, а украсть влом, хоть и крутится-вертится шар голубой. И правильно. Желай, желай, пусть барышня от тебя скачет куда-нибудь в сторону Мосфильмовской, а ты за ней переулками, переулками, строя коварные планы. И тогда вам и вправду будет хорошо, и я буду за вас так счастлива, что трудно передать. А если украдешь, насильно затащишь в счастливый конец- будете залиты металлом. Так и застынете навечно в своем последнем желании, навязанным непонятной догмой. Конец должен быть. Счастливый должен быть.
Из-под железных листов доносятся печальные завывания "Отто Дикс". Опа, соседушка моя снова, видать, решила поиздеваться над своими кровеносными жилами. Интересно, получится ли у нее на этот раз?
- Понимаешь,- С.(соседушка) закатывает глаза.- Я хочу, чтобы мой финал был красивым. Я хочу, чтобы я ушла под любимую музыку, вдыхая запахи любимых свечек... И знаешь, не хочу уйти сразу. Шаг, еще шаг, а потом еще... Я хочу растаять. И это будет мое элегантное funita la comedia*.
А будет жаль, если именно сегодня С. сделает последний шаг. Она довольно-таки милая, и смелая. Потребляет же она приготовленную мной успокоительную бурду. Будет жаль, да...
А если бы ты продолжила, С.? Если бы растаяла, не умирая? Растворилась в мире, который настолько тебя не понимает, и не кормила бы своим финалом ненасытные утробы тех, кому всегда мало, кто сидит на месте и дышит ядом в спины тех, кто бежит вперед. Ты бы пропала, оставив за собой лишь дорожку из черного лака. А если бы захотела- снова появилась. И твой финал не терзали бы сплетни и бредни. Потому что бы ты не прибежала к нему- он нашел бы тебя сам. И это был бы настоящий Хэппи Энд.
"Здравствуй, С.!- запрыгал бы Конец от радости.- Как же я долго тебя ждал, весь измочалился! Дай обниму, дай подарю веночек! Ты по-настоящему необыкновенная, С.! Потому что ты не пыталась найти меня раньше времени. Так что пошли, чертяка ты языкастая, на тот свет как равные."
Хотя... И тебя, С., и тебя, кавалер, я могу, по сути, понять. Ведь мир выделил для себя всего лишь две настоящие цели: Счастливый Конец или Грустный Финал. Многие, очень многие в жизни стремятся найти либо одно, либо другое- и на этом "жить долго и (вставить нужное)" их жизнь добровольно заканчивается. С короной принцессы на голове или под кнутом чьих-то жестоких слов. Они называют это "счастье", а ведь это-стоп-кран.
И только некоторые задаются вопросом : "А зачем-конец?"
... А нам его не надо. Нам не нужны две беспомощные, скованные фигурки на свадебном торте, не нужен алый поток из вскрытого горла и бархатный занавес... Так ведь не интересно.
Какой смысл в принцессином дворце? Неужели и вправду нормально окаменеть среди кружев, всеобщей любви и красивых камушков? Про такое можно слагать лишь страшноватые, всем известные сказки. Какие приключения, какие подвиги, какие знания и волшебство окружают героя, пока он идет к намеченной цели! Но приходит Счастливый Конец, стирает волю, и зачесывает все деяния под одно: "И жили они долго и счастливо, и было у них много-много детишек". И больше с места не сдвинуться герою, потому что новые сражения разрушат чарующий обман Счастливого Конца.
А красиво уйти на тот свет по дорожке из мыла и веревки, или из шести грамм свинца?... Или просто насладиться своим несчастьем, так и не разучившись представлять, что человек, использующий твою наивность- жестокий философ де Сад? Красиво. Красиво. Но на это ли дана вам жизнь? И ведь убежать нельзя, нельзя выхаркнуть с кровью и предубеждениями яд, нельзя отшвырнуть в сторону блестящий кинжал. Ведь зрители ждут, ждут, желая расплакаться над очередной прекрасной трагедией.
Я достаточно глупа, чтобы убегать от последней точки, норовящей укрыть под своим тяжелым крылом. Ведь каждый ход можно обернуть, спарировать, взглянуть с другого угла. И лишь тогда получится История, и взмыленный Конец, догнавший тебя в самом конце манускрипта, будет восхищен и удивлен.
Оплывшее и поседевшее Счастье катается вверх-вниз по твоей волшебной косе. Твои недописанные шедевры скучают без твоих теплых рук и радостных возгласов, а короткая прощальная записка выцветает, забытая на солнечном подоконнике, а ты где-то далеко, с обожанием смотришь на то, что поймало твою жизнь в капкан, на смерть ли или на жестокого урода. Тебе и вправду это нужно?
Если тебя и вправду любят- поймут. Догадаются. Побегут с вами. И, чтобы настичь вас вдвоем, Конец с роликов пересядет на "Харлей", а затем-на световую ракету. Но не догонит еще долго-долго, пока у вас и впрямь не останется сил бежать и радоваться, радоваться и бежать.
А может, во время вашей одиночной гонки ты попросту столкнешься с таким же летуном. И отправишься с ним вместе.
Не лучше ли вопросительный знак? Не лучше ли многоточие? Неожиданная загадка в самом конце страницы, код, знак. Лишь бы не конец. Лишь бы продолжить свою обалдуйскую и по-настоящему живую гонку.
... "Твой мир тебя поглотит,
Встань и смотри в лицо неизвестному!
Do what you what to want!"
От неожиданности я подскакиваю на насиженном месте возле трубы. "Отто Дикс" внизу сменилось динамичной, бодрой песней, Эми Ли кричит в микрофон о том, о чем я только что пыталась думать, уставившись в баклажанное небо ночной Москвы.
Вот это соседушка, неужто у нее получилось, и она решила на радостях сплясать на собственных похоронах?
Сквозь люк и на лестницу, и к обитой коричневой кожей двери, из-за пульсирует звук.
Я пропустила припев, жалко. Это моя любимая часть.
"Do what you what you want!
Не откладывай в долгий ящик жизнь,
Это еще не все".
Я уже сжимаю кулак, намереваясь постучать, но тут дверь распахивается, чуть не чмокнув меня как следует по физиономии. На пороге стоит Соседушка, свежая, как китайский персик.
-Ты здесь!- С. радостна и воодушевлена.- Я как раз хотела позвать тебя на чай. И на Evanescence. Я в переходе купила диск, правда, здо-о-о-орово?!
- Hello, hello, remember me, I am everything you can't control,- фальшивлю вместо ответа я.- Somewhere beyond the pain there must be a way to believe!
Эми Ли поет, а мы с С. дуем чай из милых кружек в скелетик.
- Знаешь, - говорит С.,- Я хочу пойти.
- Уйти?- Ты скрипи, скрипи, моя шарманка...
- Нет, пойти.
- Куда?
- Куда угодно. Лишь бы идти... Лишь бы вырваться от того, чем я не являюсь! Нужно не уйти, а пойти... Глупо, да?
- Мы с тобой обе дуры, соседушка, и ты это прекрасно знаешь. Пошли по этому поводу гулять.
Мы с С. выбегаем в ночь, провожаемые возмущенным визгом домофона, в руках С. сжимает плеер, я- термос с чаем. Кавалер с барышней с радостным хохотом седлают качели. Те трясутся и воют, но я-то знаю, что они не сломаются. Не сломались же за все те годы, что на них катался мой папа. Папасик никогда не запирал себя, нет. И так и не разучился кататься на качелях слишком высоко, так, что ботинки задевают листья наверху. И не внимать воплям "Образумься!"
- Куда?
- Куда захотим. Только не туда, где конец.
Я не думаю, что С. поняла, но она улыбается- немного грустно, но оживленно, совсем как Игрушечный Трубочист. Правильно, С., до нашего с тобой конца еще долгая фора, раз мы не кличем, как вампира, его в гости.
Вперед.
Hello, hello, remember me? I am everything you can't control. Somewhere beyond the pain there must be a way to believe we can break through!**
* закончилась комедия(лат.)
** Привет, привет, помнишь меня? Я все, что ты не можешь контролировать. Как-то сквозь эту боль мы должны суметь поверить, что пробьемся!(англ.)
Рассказ на фикбуке-ficbook.net/readfic/617262
